Тайна мира

15 янв 2019
Прочитано:
689
Категория:
Российская Федерация
Москва
Сила воображения
 
Легкая белочка, очаровательная, с еще рыжим хвостиком, то скользила по стволу сосны, то рылась в опавших листьях. Она подошла ко мне совсем близко, поглядывая сбоку своим круглым карим глазом, и мне так захотелось завести такую белочку!
Я представила себе, как ловлю ее, несу домой… Вот, она живет у меня в клетке, в неволе, в тесноте, без радости и свободы, крутит свое ненавистное колесо.
И я не могу смотреть на ее страдания и в один прекрасный день беру ее и уношу в лес и выпускаю тут, под сосной, и она бежит, бежит…
И она побежала, а я вздохнула с облегчением. :-
 

Воздух свободы
 
Снимать дачу ездили ранней весной.
Река недавно освободилась ото льда. Она не была похожа на ласковую летнюю речку. Я вдыхала пронзительный вольный воздух, пахло ракушками – огромными, перламутрово-черными, у кромки набегающей ледяной воды.
Конечно, я промочила ноги и, городское дитя, выросшее в тесном московском дворике, наверное, заболела потом ангиной.
Но иногда я до сих пор улавливаю на какой-то миг этот воздух свободы, не сравнимый ни с чем.
 

Великое знание
 
Это был простодушный дикарь. Он любил землю, небо, воду и свою старую маму.
Он восхищался цивилизованными людьми. Они были совершенно другими. Они выглядели великолепно, они умели то, чего он не умел. Они были совсем не такими, как он.
Они, конечно, обладали Великим Знанием!
И вот они снизошли к нему.
Они научили его пользоваться носовым платком. Они научили его бриться замечательной бритвой «Жиллет». Они научили его каждый день менять рубашки.
Они научили его избавляться от всего, что нарушает плавное течение отлаженной жизни. Они научили его улыбаться, когда этого совсем не хочется.
Они научили его брать кредиты и пользоваться пластиковой карточкой. Они научили его не выдавать своих чувств и всегда сохранять непроницаемое выражение лица. Они научили его не делать ничего, что не приносило бы ему материальной пользы. Они научили его извлекать выгоду из чего бы то ни было.
Они научили его одеваться так же, как они, есть то же, что они. Они научили его окружать себя теми же вещами.
И вот он стал таким же, как они.
И тогда он наконец смог спросить о Великом Знании.
«Какое еще великое знание? – сказали они. – Это и есть великое знание».
И он захотел было пожаловаться маме. Но за это время его мама умерла в доме престарелых.

 
Тайна мира
 
Где бы он ни рос, в роскошном саду или пыльном городском дворике, ребенок найдет и разглядит тайну мира.
Загадка солнечного луча и зеленого листка, осколка зеркала и капли душистой липкой смолы на грубой шершавой коре, ползущего жука или теплой лужи…
Потому что тайна эта повсюду, но открыта только его глазам.
 

Черные дыры
 
Я поняла, что такое черные дыры.
Это вся накопившаяся полная злобы и ненависти информация, то, чем засорена ноосфера - оскорбления, ненависть, пожелания несчастий и злорадство, все дурные слова.
Ведь в космосе ничего не исчезает, и всё это утягивается в черные дыры, чтобы, пройдя неведомый нам путь, преобразиться во что-то иное.
 

Мама
 
Молодая женщина разогналась на гладкой лыжне, каждый мускул, каждая клеточка ее сильного тела были полны наслаждением от движения, от осуществления желания. 
Позади, довольно далеко, не поспевала девочка лет семи, она непрестанно канючила: «Мама, подожди меня! Мама, подожди меня!»
Женщина наконец остановилась и пропустила девочку вперед. Та, неуклюже переваливаясь и тыча палками в разные стороны, пошла по лыжне. А мать поковыляла следом, приспосабливаясь к коротеньким шажкам.
Мама…
 

Лужи
 
Ты помнишь, как тянуло в детстве к лужам?
Там скрывалось что-то необычайное, недаром взрослые не пускали их исследовать. А если тебе и удавалось проникнуть в эту тайну, с криками вытаскивали и вели домой. Они говорили, что ты промочил ноги, перемазался или еще что-нибудь в этом роде.
«Не ходи по лужам!» - все время слышал ты.
А когда они покрываются волшебной корочкой льда, это же такое чудо! Тонкий ледок можно разбивать ногами! А потом скорее отковыривать эти удивительные кусочки и рассматривать – они покрыты изнутри таким причудливым узором, всякий раз особенным! 
А уж когда лужи совсем замерзнут, они станут каталкой, и мимо них просто невозможно пройти – так и катаешься туда и сюда, разгоняясь.
А летом лужи такие теплые, если по ним шлепать босиком!


Коктебель
 
Последняя моя поездка к морю.
Дом творчества, набережная. Молодые женщины осаждают известного писателя, прославившегося повестью о трагическом детстве: «Мы тут решили крестить детей! И просим вас быть крестным отцом!»
Писатель, краснея и смущаясь, отнекивается: «Никак не могу, простите!» - «Ну, мы вас все очень просим! Хотим, чтобы только вы!» - «Нет, нет, не могу…»
Стайка восторженных, немного блаженных, худых мамаш с маленькими детьми.
Свободное падение перестройки только начиналось…
 
 
Женя
 
На филфаке, как известно, учатся в основном девочки.
Женя был какой-то технарь. Он был уже в летах и обладал безнадежной внешностью.
Наша учебная часть разрешила ему ходить на наши лекции и семинары вольнослушателем.
Женя исправно ходил на все занятия и подсаживался то к одной, то к другой девочке. Установилась любопытная традиция: стоило Жене посидеть рядом с какой-нибудь привлекательной девочкой, как она вскорости выходила замуж. И так повторялось неоднократно.
Перед тем как вручить нам дипломы, зав. учебной частью, умиленно cклонив голову набок, сказала: «Давайте поприветствуем вашего товарища, который всё это время был рядом с вами!» Женя вышел и поклонился, блестя лысиной и краснея. Он легко краснел.
Женя так и не женился.
Но как-то признался, что это были его лучшие годы.
 

Девочка
 
Он смотрит на нее с безусловной, нерассуждающей любовью.
Его девочка – красавица. Всё в ней самое дорогое для него: и эти трогательные  глаза за стеклами очков, и эти толстые ножки. Все биологические процессы, которые происходят в ее теле.
Она – самое чудесное, что есть на земле.
«Моя ты рыбонька!»
Папа!
«Ты любишь меня?» - снова и снова будет она спрашивать мужчин, которые ей встретятся в жизни.
 
 
Чудо
 
Перед тем, как пойти в первый класс, ты живешь на коллективной даче в поселке Катуар. 
Ты бегаешь и лазаешь повсюду, и однажды где-то под кустом находишь огромную рабочую брезентовую рукавицу, грубую и сырую от росы. Ты засовываешь руку в эту рукавицу – а там чудо. Это блестящий гладкий камушек, с одной плоской гранью, золотисто-розовый, сияющий на солнце теплым огоньком.
Ты любуешься этим сокровищем, а потом возвращаешь его назад в рукавицу, где оно было.
Время от времени ты прибегаешь посмотреть на него – оно по-прежнему на своем месте. 
Ты делишься с друзьями по даче этим чудом.
Ты приходишь проведать его, но в рукавице ничего нет. И больше не появляется.
Ну, на то оно и чудо.
 

Зеркала
 
Вот отражение в зеркале купе поезда «Москва - Ленинград» - юное существо, такое прекрасное и нестерпимо сияющее, что приходится отвести глаза.
Вот еще одно зеркало - отражение во весь рост торжествующей в своей юности, открыто улыбающейся красавицы.
Вот зеркало в совмещенном московском санузле – очаровательная, слегка взъерошенная вечно – конечно, вечно! - молодая женщина.
Вот застенчиво улыбающаяся милая женщина в зеркале солидного лифта чужого дома.
Вот отражение в театральном зеркале – слегка матовое, загадочное, там отрешенная, продуманно одетая привлекательная женщина.
Вот отражение в равнодушном зеркале районной поликлиники – там нелепая фигура в теплой кофте, усталое и бледное лицо.
Это просто разные зеркала…
 

Разговор
 
- Привет!
- А, это ты… Привет.
- Вот, решила тебе позвонить. Ну, как ты?
- Да так, не очень, лежу в больнице.
- Да? А мы тут вчера собирались с друзьями. Так хорошо посидели…
- А я вот в больнице, на «скорой» привезли.
- А мы на днях ходили на выставку. Замечательная выставка, правда, постояли в очереди часа два, но ничего, не замерзли, очередь шла быстро.
- А я не встаю, сейчас под капельницей лежу.
- Да? Ну ладно, давай. Мои пришли с прогулки. Пока!
- Пока.
 

Ласка, нежность и забота
 
Вот появляется на свет младенец, такой беспомощный. Что ему нужнее всего? Ласка, нежность и забота.
Дитя растет, осваивает наш мир. Ему необходимы ласка, нежность и забота.
Вот – противный подросток, он кажется невыносимым. Как ни странно, самое главное, что ему сейчас нужно – ласка, нежность и забота.
Брутальный мужчина – образец силы, надежности и уверенности. На самом деле ему тоже нужны ласка, нежность и забота.
Замученная работой и детьми женщина, срывающаяся на близких. Ей больше всего нужны ласка, нежность и забота.
Запущенный старик. А ему просто нужны ласка, нежность и забота.
Ворчливая старушка. Ты удивишься, но и ей нужны ласка, нежность и забота.
Словом, любовь.