***
Ночь оглохла от скорбного бубна.
Ты хандрой, как проказой, больна.
Разведёнка... Горда, неприступна -
Свыклась с платьем из чёрного льна.
Не колдунья, не божья невеста -
Ждёшь нетрезвых лобзаний земли:
В бренной жизни достойного места
До сих пор для тебя не нашли.
Сколько мифов ты не развенчала,
Сколько слов не успела распять?!
Cколько слёз у морского причала
Cмоет с глаз твоих - чёрствая мать?!
***
Маме, Нине Павловне
Сколько непритворных слёз,
Бедствий, стрессов нервных
Отпрыск ваш Вам преподнёс,
Будучи, во-первых -
Хворым, хрупким, щипцевым,
Вздорным... С колыбели -
Плакальщицы стадом злым
Над блаженным пели:
"Для тебя под Минском вы-
Выдолблена яма!"...
Где б я был, когда б не Вы,
Дорогая мама?!
***
Рвут промозглые ветра
Мрак на Красной Пресне.
Господи, избавь Петра
От дурной болезни!
Пусть здоров он будет, бодр;
Поспособствуй - чтобы
Выздоровел брат мой Пётр
От дурной хворобы!
Сбросив платье с бахромой,
Скорбью жизнь распята...
Господи ты Боже мой,
Сохрани, спаси, прикрой,
Заступись за - брата!
***
Лишилась жизнь привычного уклада:
С надрывом встретив високосный год,
Во вторник днём во время снегопада
Скончался мой сибирский, старый кот.
Болезнь и старость празднуют победу.
Смыв пыль и грязь с нательного креста,
Как человека, сродственника - в среду
Сроднил с землёй я - доброго кота.
***
Нуждой взращённый воин
Злорадствовал, как смерд:
"Сентябрь - немногословен,
Октябрь - жестокосерд;
Бесхлебье в прах растёрло
Ноябрь, декабрь, январь...
Довольно! Руки с горла,
Бесстрастный календарь!"
***
Отцу Вячеславу Степановичу
Кто вразумит нас, Бога ради?!
Осталось всё: вино, тетради,
В портреты втиснутые лица
И книга с загнутой страницей.
Остались в пачке сигареты,
Портфель, ремень, топор, кларнет;
В костюмы вешалки одеты...
Осталось всё! А батьки - нет.
***
В окрестностях Джакарты,
Взбодрив судьбу штыком,
За жизнь сражался в карты
Тэрэлли с Левшуком.
Во вторник труп Тэрэлли
Швырнули в яму... Штук
Сто двадцать пять дуэлей
Смог выиграть Левшук.
Снабдил Господь талантом:
Шестёрка, туз, валет...
Левшук краплёным картам
Сказать не сможет: "Нет!"
В палаццо иль в бедламе
Жизнь выдохнется... Где?!
В Джакарте, в Амстердаме,
В Твери, в Караганде!
***
Клокочет злость - к счастливцу молодому,
С которым ты в пургу, в буран, в метель
Лыжню протопчешь к собственному дому,
Разделишь хлеб и брачную постель.
Жизнь не столкнёт нас с ним при абордаже.
Под гром чужих, блистательных побед -
Привык, в пропахшем кровью камуфляже,
В оглоблях спать сто тридцать девять лет.
***
Жизнь непроста.
Смерть многогранна.
С верой в Христа
Спит Дона Анна.
Спит Командор.
Скромно и смело
Спят с давних пор
Гамлет, Отелло.
В гроб Дон Гуан
Снёс васильковый,
Модный кафтан.
Для Казановы -
Дочка, жена,
Сваха, невеста -
Где-то нашла
Тихое место...
Сколько их, Бог,
Тех, кто из блюдца
Выпив, не смог
Утром проснуться?!
Выскоблив лбы
Жизненным стажем,
Скоро и - мы
Где-нибудь ляжем.
***
Бессонницей сбита подушка. Некстати
Рука потянулась к перу и к тетради.
Взъерошены волосы. Муза, как кОчет,
Глагольные рифмы средь ночи бормочет.
В гармонии с миром - то сверху, то снизу
Вибрирует, скачет, ползёт по карнизу...
Тревожно сомкнув воспалённые вежды,
Жизнь вновь расцвела парусами надежды.