«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Задолго до появления этого Библейского откровения, великий мудрец Гераклит заявил, что именно слово – и есть таинственный Логос, «вечная и всеобщая необходимость», наиболее устойчивая, гармоничная и стабильная структура жизни, раскрывающая её самые важные закономерности. Обрести Логос, познать «смысл» бытия, события, постичь всемирный закон, управляющий миром и людьми, - цель каждого человека. Пусть, даже и не всегда осознанная, но реализуемая в деяниях, мыслях и желаниях. «Обретение Логоса – это вся жизнь» - так считает известная поэтесса, филолог и богослов из Санкт-Петербурга Ольга Соколова, чья книга «Диалектика бездны», недавно вышедшая в свет, привлекла внимание любителей и знатоков литературы и философии.
«Считаю себя частицей украинской культуры»
- «Всё возвратится на круги своя, но «дважды в ту же реку не войти». С моей улыбкой сыновья пойдут по своему пути...» Поэт вторит Гераклиту, соглашаясь, что «всё относительно и противоречиво». Автор (а с ним весь мир) ищет слова, пытаясь высказать свою боль и найти смысл. Жизни, событий, поступков. И не важно, на каком языке, важно – как и о чём. Хотя, сказано ведь: «все на свете — только песня на украинском языке». С чего у Вас начинался и обретал реальность поиск поэтического и жизненного смысла. И на каком языке (знаю, что украинский для Вас – не чужой)?
О.С.: Да, я достаточно хорошо знаю украинский язык и люблю его, ведь часть жизни (счастливая) прошла в Украине. Так получилось, что весь мой творческий путь был своеобразным обретением Логоса, Слова, Языка. Я родилась в семье военных. Разъезжая с родителями по странам и весям, сталкивалась с различными проявлениями Логоса и этноса: загадочными и манящими китайскими иероглифами, венгерскими и словацкими буквицами, завитушками туркменских изречений, кружевами и рунами севера... Всё это наполняло необычным светом юные годы, рождая первые рябиновые бусы стихотворных строчек:
От любви, От речонки звонкой Иль от Бога Не знаю точно – Родились стихи У девчонки... И рассыпались Ягодой сочной. На листке, На бумаге прочной, Аккуратно И чуть с нажимом Появились Косые строчки, Словно дождь, Пробежавший мимо...
В этом стихотворении – самое начало творчества, обретения таинственного и манящего к себе Логоса. Цветение яблонь, аромат акаций привнесли в мою юность нежность и трепетное ожидание первой любви. Киев – чарующий город. Владимирская горка, Киево-Печерская Лавра, Владимирский собор, Андреевская церковь, «Кобзарь» Тараса Шевченко стали для меня первым прикосновением к Истине. Никогда не забуду, как на 18-летие мне подарили том «Кобзаря», и мой друг, известный писатель и переводчик Юрий Чикирисов, прочитал мне пронзительные строки великого поэта-пророка. Потом я поступила на факультет романо-германской филологии Киевского университета. Душа потянулась к чему-то новому, неизведанному, пробуждая страсть к исследованиям в области языкознания. У нас были прекрасные учителя: Белецкий, Жлуктенко, Совгира, Сойко, Григорьева, Шахова... Диплом я защитила с отличием, работала в Киевских институтах, и с тех пор считаю себя неотъемлемой частицей украинской культуры.
Благоухают каштаны В киевском парке ночном, И, словно свечи во храмах, Звёзды парят над Днепром. Дымкой-вуалью прикрывшись, Смотрит на город Луна; В тёмной листве притаившись, Спит, как котёнок, весна. Вот пробежал очень робко Самый последний трамвай... Тихо, подобно ребёнку, С нами прощается май.
В апреле-мае 1986 года невидимая смерть – радиация – последствие аварии на Чернобыльской АЭС, накрыла своей дымкой территорию Украины и других республик.
В том же году мне пришлось проститься с любимым Киевом. Сердце разрывалось и обливалось кровью, когда я покидала город, где всё для меня открылось впервые. Но каждые пять лет я приезжаю сюда на традиционный вечер выпускников. Как жаль, что в этом году встреча не состоялась! Но я всё-таки поехала в Киев. Это было в середине января. Уже в качестве журналиста, для которого не существует границ. И Украина признала меня, узнала свою дочь! И отметила литературной премией имени Татьяны Снежиной и журналистской наградой «Правдочолiсть друкованих слiв». Мне удалось принять участие в творческом вечере известного украинского поэта Юрия Кириченко, и это было очень трогательно и интересно.
Уже более четверти века я живу в Санкт-Петербурге. Поиски Духовности привели меня к Богу. Передо мной открылись новые вершины обретения Логоса. Я обрела искомую крылатость, которой раньше мне не доставало. В этот период написаны сборник стихов «От света к Свету» и книга сказок-притч «Поляна милосердия». Моё творчество замироточило!
Где любовь? Где речные звоны? Лишь от Бога, Я знаю точно: Стихотворчество – Радостотворно – Чистым миром Замироточит.
В Санкт-Петербурге я окончила Богословский колледж, и вскоре в журнале «Теология» вышла в свет моя научная работа «Логос и Крест». И в стихах я стремлюсь прикоснуться к таким понятиям, как Вечность, Безвременье, Богопритяжение, Бесконечность, Свет... В то же время мне интересно экспериментировать со Словом, формой, размером, ритмикой построения поэтической фразы. Это заметно в книге стихов «Дожди ожиданий», где проявилась и реализовалась тяга к новизне в литературе. Хорошо сказал Паоло Коэльо: «Души людские, как и реки и растения, тоже нуждаются в дожде – надежде, вере и смысле жизни. Если дождя нет, всё в душе умирает». Таким обновляющим душу дождём стал для меня вневизм. А встреча с основателем этого литературного направления поэтом и литературоведом Алексеем Филимоновым помогла услышать, сокрытое до сих пор и не-озвученное в моей душе, прикоснуться к вне-миру, к языку сущности.
Логословие. Взгляд извне...
- «Я не знаю за что и как, я не знаю, зачем и где... Но сияет небесный знак, отражаясь в земной воде...» Ваши научные изыскания в области познания Слова, толкования сущности Языка, раскрытия подлинности его восприятия известны и чтимы, не менее, чем Ваши поэтические труды. В чём глубинный смысл этих исследований?
О.С.: Согласно Мартину Хайдеггеру, «сущность языка – это недосягаемая высота, до которой не может подняться ни одна наука». «Языковая сущность» находится внутри нас самих. Она – неизреченная, трансцендентная и непознаваемая. Выявление её – процесс вечный и влекущий все поколения людей. Мы следуем за Хайдеггером по пути интуитивного восприятия языка. «Говорить на языке», считаем мы, означает «перенестись в область сущности языка... найти место, где она обитает». Нас окружает множество разнообразных слов, которые составляют два языка: подлинный – язык сущности, а также неподлинный – язык повседневности, обыденности. Он лишён образности и даже безжизнен. Вслед за Хайдеггером мы видим герменевтическую связь бытия-к-смерти с повседневностью здесь-бытия. Суть повседневности – безликость, которая конституируется в общественном устройстве и высказывается в обыденной речи, о которой пишет поэт Алексей Филимонов:
Свет над землёй и лампа на столе, в аквариуме рыбки золотые. Слова недолговечные, простые всё объясняют спящему во мгле.
Частица таинственной сущности языка обитает внутри каждого, возвышаясь над разумом. Язык сущности – царство языка и бытия: «Подлинный язык – это нечто большее, чем доступный нам человеческий язык. Историческая языковая сущность – это идеальное царство, из которого человек вышел, но к которому он прикован незримыми цепями. Человек отдан в распоряжение языка и используется им для того, чтобы говорить. И по возможности быть понятым».
Что представляют собой слова подлинного языка – языка сущности? Вновь процитирую поэта и философа А.Филимонова:
Но есть иные, нежные слова, которые томят и обжигают – их неземные души постигают – бесчеловечных, словно синева.
Когда человек забывает, что он ЧЕЛОВЕК, забывает, как говорить на языке сущности, он деградирует. Отсюда войны, конфликты, безграмотность, мат... Такого человека можно поманить, пообещать ему рыбку золотую в грязном аквариуме, и он – поверит. То, что творится в Украине, – следствие такой забывчивости. Это следствие призыва бытия-к-смерти. Достигнув обострённого и объёмного видения пророка Внемира, обретая «Седьмое небо» внутри себя, ощутив и прозрев его мерцание, мы постигаем Логос, исходящий извне. «Взгляд извне» - именно так называется сборник моих статей, за который я была удостоена Всероссийской премии им. Иннокентия Анненского в номинации критика и литературоведение.
Вневизм – продолжение свободного полёта парящего Слова
- «Взгляд извне» стал ещё одним манифестом Вневизма, а литературный альманах «Синь апельсина», редактируемый вами, - его рупором и глашатаем. Почему именно вневизм? Почему «Синь апельсина»? Что в перспективе, и какова она внутри и вне литературного творчества?
О.С.: Действительно, альманах – это своеобразная Академия вневизма в печатном виде. Именно на его страницах можно прочесть буквально ВСЁ о ВНЕВИЗМЕ. У нас есть разделы ВНЕВИСТИКА и ВНЕВНИК (словник, словарь слов вне). Ещё до того как я задумалась о названии альманаха, мне на ум пришла фраза Поля Элюара: «Весь мир – как синий апельсин». И когда спросили, как я хочу назвать альманах, я ответила: «Синий апельсин». Именно так, в самом начале, он и назывался. Но потом выяснилось, что такое название уже существует. И тогда возникла «Синь апельсина». Почему Синь? Потому что синий цвет-свет является последним светом перед Светом Божьим. Аура Сини – аура подвижничества, творчества, добра, всех тех, кто находится вне измов. Наш альманах, подобно магниту, собирает вокруг себя талантливых людей. Среди них отечественные поэты-вневисты: Лариса Бесчастная, Маргарита Токажевская, Мария Амфилохиева, Сергей Воробьёв (Рига), Александр Гущин, Виктор Соснора. А также Иван Негришорац (Сербия), Юрий Кириченко (Украина), Селен Адамах (Франция), Манфред Хаузин (Германия)... Встреча с Юрием Кириченко и с Вами сыграла важную роль в моей журналистской практике. Вы верные друзья и коллеги, которых я причисляю к современным классикам. Имеет публикации о философии вневизма Михаил Куденко, не могу остаться в стороне от изумительных переводов Глеба Артханова, сделанных в духе вневизма. Я не упоминаю в этом ряду себя и Алексея Филимонова. Это было бы нескромно. Среди художников-вневистов хочется выделить Ларису Бесчастную, фотографа Андрея Клемешова, Маргариту Токажевскую. Обязательно упомяну авторский коллектив создателей кинофильмов. В первую очередь, Константина Селиверстова и его команду. А среди его работ, которые меня потрясли, где всё строится-струится на не-яви, где явь не-явно бродит, миражась, по уснувшему городу, хочу выделить «Процесс» по роману Кафки и «Сцены из жизни богемы». Я не считаю, что телевидение идёт против книг. Оно по возможности дополняет их. Так же, как интернет. Ведь иногда просто нет времени и сил идти в библиотеку. Кстати, 6-й выпуск альманаха «Синь апельсина» посвящён 200-летию Тараса Шевченко. А презентация нашего альманаха должна состояться в Национальном музее Т. Шевченко. Разве это не мистика? Мой рассказ о процессе обретения Логоса был бы неполным, если бы я не упомянула свою очередную книгу. Она называется «Диалектика бездны» и посвящена творчеству современного поэта Алексея Филимонова. Я очень благодарна Юрию Андрийчуку, драматургу из Москвы, за потрясающее послесловие. Благодарю всех подвижников, без которых книга вряд ли увидела бы свет! И, прежде всего, Вдохновителя этой книги, со-трудника и со-ратника Алексея Филимонова.
И напоследок хочется пожелать всем летающим вне: Помните, что «лучший выход – всегда насквозь» (Р. Фрост). И ещё: читайте «по скважинам» (лучше, чем Набоков не скажешь). И достигнете Истины!
Терпенье – терпкое на вкус: Оно пропитано скорбями, Болезнью, горькими слезами. Терпенье завещал Иисус. Надежду в сердце обретя, Пройдя сквозь тернии страданий, Любви мы с верой ожидаем, В терпенье опытность найдя...
Беседовал Владимир Спектор
