Плазма жизни, бьющая фонтаном.
По отполированным камням,
Что сверкают дорогим фаянсом,
Вьётся речка – чистая, как храм.
Изверженье, сок бродильный жизни...
Но Макондо медленно растёт.
И ветвится, радости и тризны
Познавая, грандиозный род.
В дебрях галеон испанский старый
Мхом зелёно-золотым оброс.
Жизнь сама не может быть усталой,
Но всегда идёт. Всегда всерьёз.
И существование по сути
Посложней алхимии самой,
Перед оной тайными пасует
Сильный мозг, наполненный мечтой.
Но растёт Макондо неустанно,
И ветвится драгоценный род.
Мятежи, и войны, и обманы,
Бурно данность двигают вперёд.
Сто лет одиночества уходят
В вечность ветра, рвущего клоки
Прошлого, где мысли о свободе
С приступами смертными тоски.
И тиран, как морок власти, вечен,
Возраст позабывши свой, умрёт.
Код романа столь же бессердечен,
Сколь нам лучевой намёк даёт.
Траур лишь в Колумбии? Не верно!
Он везде, где верят небесам -
Коль сияет слово света вечно,
Правду с красотой даруя нам.