В следующем году из ЕГЭ полностью уберут тестовую часть, но достаточно ли этого для объективной оценки знаний и способностей абитуриента?
Проблема скрещивания ежа с ужом
Отто фон Бисмарк – «железный канцлер», в считаные десятилетия превративший Германию в сильную, динамично развивающуюся страну, – считал, что войны выигрывают школьные учителя. Но и обратное верно! Наверное, самый лучший и простой способ развалить страну – резко ухудшить её систему образования, сделать знания в ней формальными, а учёбу – утомительной повинностью. Дальше всё просто – через десяток лет чиновники окажутся безынициативными («что велели, то и сделали), врачи – некомпетентными, военная техника – грудой ненужного металлолома. А граждане будут с недоумением и разочарованием винить в своих бедах власть и думать, что на следующих выборах надо голосовать за других... Трудно отделаться от мысли, что подобный «образовательный эксперимент» уже не первое десятилетие проводится над Россией.
Важным элементом развала отечественной системы образования стал единый государственный экзамен, эксперимент по введению которого был начат в 2001 году и который в 2009 году стал обязательным. Большая часть научного и образовательного сообщества, которая выступает против ЕГЭ, но которую власть не видит и не слышит, относится к нему как к неизбежному злу («плетью обуха не перешибёшь»). В прошлом году Всероссийский центр общественного мнения (ВЦИОМ) провёл опрос, посвящённый ЕГЭ. 62% опрошенных считают, что после его введения качество знаний учащихся ухудшилось, что школьников натаскивают только на прохождение тестов. Отрицательно относятся к замене вступительных экзаменов на ЕГЭ 43% (положительно 34%), 37% считают, что ЕГЭ не повышает объективность отбора.
В Московском физико-техническом институте – Физтехе – была популярна шутка: «Что будет, если скрестить ежа с ужом? – Два метра колючей проволоки». В ЕГЭ идея такого скрещивания и реализована! В нём объединены вещи несоединимые – выпускной экзамен в школе и вступительный в вуз. Первый должен выявить долю усвоенных знаний и навыков и отсеять худших. Второй – дать возможность проявить способности и выявить лучших. В первом случае мы сравниваем с некоторым стандартом (абсолютная оценка), во втором – с другими учениками (относительная оценка).
К сожалению, ЕГЭ как измерительный инструмент никуда не годится – он ничего не измеряет. Авторы этой методики ссылаются на теорию моделирования и параметризации педагогических тестов и однопараметрическую модель Раша. Однако исследования, проведённые в Институте прикладной математики им. М.В. Келдыша РАН, а также ряд других работ показали полную несостоятельность этого подхода в случае ЕГЭ. Теория используется в той ситуации, в которой она неприменима (не говоря уже о других ошибках). Всё это подробно разобрано, опубликовано в научных журналах. Но что до них Министерству образования и науки? Васька слушает да ест.
Полицейские и воры
Выдающийся американский психолог Эрик Берн выделил несколько типовых сценариев, характерных для разных обществ, – «игр» по его терминологии. Одна из таких игр, популярных в криминальной среде, – «Полицейские и воры». В ней очень важно не только нарушить законы, но и сделать это красиво, лихо, захватывающе. И большая беда, если общество сочувствует ловким, удачливым мошенникам, а не туповатым, недалёким полицейским.
С ЕГЭ, к сожалению, произошло именно это. Читая хронику сдачи ЕГЭ, ловишь себя на мысли, что всё это очень похоже на захватывающий шпионский детектив – спецслужбы, глушилки, коррупция, студенты, выдающие себя за школьников, президент и премьер, регулярно выступающие на эти темы, утечки в интернете. Создатели группы ВКонтакте заявили, что в день экзамена в 2011 году их посетили 165 тысяч человек. Уровень и масштаб утечек наводит на мысль, что за этим стоят не хулиганы, а серьёзные организации, желающие таким образом достучаться до властей.
Руководители Минобра регулярно хвалят свою работу, но давно утратили контроль над ситуацией. По мнению авторов проекта ЕГЭ – научного руководителя Высшей школы экономики Е. Ясина, её ректора Я. Кузьминова и исполнителей – бывших министров А. Фурсенко и В. Филиппова, – введение единого экзамена должно было дать бой взяткам. Однако ЕГЭ многократно повысил коррупционность российского образования. По оценкам ЮНЕСКО, объём взяток, ежегодно даваемых в этой сфере, превышает 600 миллионов долларов. По оценкам экспертов, коррупция в школах в эпоху ЕГЭ выросла в 20–25 раз.
ЕГЭ сыграл роль троянского коня и для средней, и для высшей школы. Его впустили на образовательное поле, и он оставил после себя, как и в случае с Троей, одни развалины. По данным социологов, более половины российских школьников прибегают к услугам репетиторов. Учёба в выпускном классе сводится к натаскиванию на ЕГЭ. Предметы, которые не надо сдавать, игнорируются, а домашние задания ребята предпочитают делать не те, которые задают школьные учителя, а те, которые велят репетиторы. Мы перешли от индустриальной страны с одной из лучших в мире систем образования (бесплатной и качественной) к Средневековью, в котором большинство школьников и их родителей ищут «своего», «надёжного», «заветного» репетитора. Сравнение зарплат школьных учителей и преподавателей вузов с гонорарами репетиторов (от 500 р/час до 5000 р/час) показывает, что вторые начинают и выигрывают.
ЕГЭ привёл к глубокому кризису высшей школы – если раньше вузы сами отбирали выпускников, из которых они могли подготовить специалистов, то теперь университеты оказались в положении бань или парикмахерских, обязанных обслужить любого клиента, который предъявит им бумажку о сдаче ЕГЭ, честно заработанную или просто купленную. Отчислить тех, кто «не тянет», тоже нельзя – по нормам Минобра тогда надо увольнять и преподавателей. Как-то на моих глазах выпускник подавал документы на 45 специальностей, понимая, что такой талант, как он, нужен всем. Сейчас разрешённое число вузов сократили, но сути это не изменило. Профориентации по-прежнему нет. Университеты оказались сплошь и рядом заполнены случайными людьми, которым не очень важно, заниматься пивоварением или мыловарением, и которые, скорее всего, пополнят ряды офисного планктона.
Сказание о тувинском мальчике
Важным аргументом в пользу введения ЕГЭ оказался талантливый тувинский мальчик, который без него не может попасть в московские вузы, потому что у его родителей нет денег на поездку на экзамен. Оставим вопросы: как он будет жить в одном из самых дорогих городов мира (в советские времена многим удавалось жить на стипендию) и не проще ли оплатить ему поездку, вместо того чтобы корёжить всю систему образования? Придётся огорчить. Шансов у этого мальчика, даже если деньги найдутся, совсем немного.
Как можно говорить о «едином экзамене», если нет единых условий получения образования на территории страны?! Министр образования признал нехватку в школах России 17 тысяч учителей по математике, английскому и физкультуре. Однако если учителя будут работать без огромной перегрузки, в одну смену, то понадобится дополнительно ещё 250 тысяч человек.
В условиях нехватки учителей и денег на репетиторов якутскому мальчику будет весьма нелегко подготовиться, а без устных экзаменов проявить сообразительность, логику и оригинальность мышления. Когда будущий академик Виктор Садовничий приехал из деревни поступать в МГУ, он не знал, что такое логарифмы. Однако когда ему достался этот вопрос, он попросил экзаменатора дать определение логарифмов, вывел все их свойства и поступил в университет. В случае ЕГЭ у него не было бы никаких шансов.
Разрушительный «эксперимент» должен быть отменён и из него извлечены уроки. Главное – разделить вступительный экзамен в институт и выпускной в школе. Сразу это сделать нельзя. Наверное, многие помнят попытку Д. Ливанова изменить пару месяцев назад список требуемых ЕГЭ в один из престижных вузов и реакцию на это наших законодателей. Всё схвачено, деньги репетиторам плачены, дети год занимались. Так что министр довольно быстро понял неуместность своей шутки.
Для того чтобы отменить ЕГЭ как вступительный экзамен в 2015 году, энергично действовать следует уже сейчас.
Впрочем, и вузы не так беспомощны, как кажутся. Распоряжением правительства утверждён список вузов, которые уже в нынешнем году могут проводить «дополнительные вступительные испытания профильной направленности в целях обеспечения отбора наиболее способных и подготовленных абитуриентов». В него вошли Московский государственный юридический университет им. Кутафина, Московский государственный лингвистический университет (в частности, специальность «Гостиничное дело»), Московский госпедуниверситет, ВШЭ, Нижегородский госуниверситет им. Добролюбова (кроме МГУ и СПбГУ, права которых на проведение экзаменов закреплены отдельным законом).
И другим вузам путь не заказан – доказывайте, что ваши специалисты не менее значимы, чем мэтры гостиничного дела. Россия – великая страна. Однако мы не можем позволить себе приучать детей к халтуре, готовить специалистов, ничего не умеющих и не желающих, а также потерять ещё одно поколение. Наверное, из этого и надо исходить, решая вопрос об отмене ЕГЭ.